Точка опоры – воля и решимость. Как действовать России в мире
Россия добровольно и значительно ограничивает пакет мер стратегического реагирования и проецирования власти в другие регионы, в то время как ситуация требует диаметрально противоположных действий.
Недавно ряд русских СМИ опубликовал мнение профессора турецкого университета Малтепе (Стамбул) Хасана Унала, который заявил, что из-за "пары десятков турецких беспилотников" Украина не станет превосходить Россию по военной мощи. Он констатировал факт, что
Западные страны, Соединённые Штаты и другие будут лишь натравливать Украину на Россию. А нам незачем провоцировать Украину, мы просто стремимся поддерживать наши отношения на хорошем уровне. Это большая разница.
Он добавил, что "наши отношения с Киевом не представляют угрозы для России, и Россия не должна видеть это в таком свете". Сама публикация вышла под провокационным заголовком "В Турции призвали Россию смириться с поставками оружия Украине".
Скриншот страницы lenta.ru
Хотя угроз в таком взаимодействии нет (пока), расширение военно-технического сотрудничества и потакание должны настораживать. Эти действия подрывают доверие и ограничивают интересы России в естественной зоне геополитического влияния, в которую всегда входили Украина и страны постсоветского пространства.
Кроме того, в таких действиях Турции явно виден двойной стандарт. Когда Россия вела переговоры с Египтом о продаже боевых самолётов, утечка информации спровоцировала скандал, который устроила турецкая сторона. Но разве Египет, получив с десяток русских истребителей, стал бы превосходить Турцию по своей военной мощи? Конечно, нет, однако баланс сил несколько сдвигался. И с учётом присутствия Турции в соседней с Египтом Ливии такая перспектива на тот момент была нежелательной для Анкары. Россия сделала уступку Турции, хотя могла бы отмахнуться от назойливых требований и поступать, как считает нужным.
Подобные примеры можно привести и по ряду других направлений. Про Курильские острова и Крым, которые часто фигурируют в протестах Японии и Украины, соответственно, говорить смысла нет. Здесь всё понятно: это суверенная и неотчуждаемая часть России. Но реакцию на сотрудничество с другими странами рассмотреть стоит.
Сербия, а также Босния и Герцеговина (а именно Республика Сербская в её составе) представляют кейс, который постоянно фигурирует в отчётах западных аналитических центров и правительственных структур, включая НАТО. Там любые инициативы России, включая культурную деятельность, расцениваются как "российское пагубное влияние". Но Запад действует не только через двустороннюю дипломатию и ручные фонды, но и наглым вмешательством во внутреннюю политику. Примером может служить недавнее голосование в Совете Безопасности ООН о назначении Высокого представителя по Боснии и Герцеговине, о чём МИД России делал соответствующее заявление.
Недавняя поставка гуманитарной помощи из России на Кубу была описана западными СМИ как "поддержка союзника-диктатора после подавления протестов". Между тем заявление президента Мексики об отправке кораблей с гуманитарной помощью братскому кубинскому народу не вызвало такого же осуждения со стороны глобалистских СМИ. Хотя Мексика занимает стратегически важное место на карте двух Америк и непосредственно граничит с США.
Итак, как могла бы действовать Россия без оглядки на возмущённые голоса партнёров и соперников? В регионе Ближнего Востока это означает интенсификацию взаимоотношений с целым рядом акторов, которые испытывают некоторую враждебность по отношению друг к другу. Интенсификация не означает расширение преференций, а скорее – более проактивную позицию.
В частности, более жёсткие меры в отношении Израиля, если будет нарушаться воздушное пространство Сирии, где Россия присутствует официально и надолго. Необязательно в ответ бомбить взлётно-посадочные полосы ЦАХАЛа, но можно применять меры экономического и дипломатического характера, в том числе избирательно заморозив какие-то соглашения, чувствительные именно для Израиля.
Указав на дыры в системе ПВО Саудовской Аравии, в которые легко проникают сделанные в кустарных условиях беспилотники хуситов, Россия может поставить новейшие системы вооружений оборонительного характера. Естественно, взамен на определённую лояльность по ряду вопросов и поддержку внутри различных международных организаций, где Саудовская Аравия имеет значительный голос.
Учитывая общую напряжённость в Персидском заливе, во многом созданную искусственно США и Израилем, было бы хорошо расширить военно-техническое сотрудничество с Ираном. Что касается Турции, то помимо мягких антагонистов в лице Египта и ОАЭ есть ещё соседний Ирак, где регулярно турецкие ВВС наносят удары по курдским деревням. "Рабочая партия Курдистана" не признана в России террористической организацией, и Россия всегда поддерживает невмешательство в дела других государств. С перспективой выхода американских военных из этой страны настало время заполнять там образовавшийся вакуум, одновременно выступая в качестве сдерживающей стороны, помогающей сохранить баланс сил – проиранские шиитские силы не могут претендовать на полный контроль над страной, но и арабско-суннитская власть не может распространиться на территорию Курдистана по причине его автономии.
Постсоветское пространство нуждается в особом отношении. Если Белоруссия вынуждена была плотно войти в орбиту России, то ещё остаются вопросы к Молдавии, где в соседнем Приднестровье находится воинский контингент русских миротворцев. Нужно не только жёстко пресекать попытки со стороны Кишинёва вводить блокаду, но и разрабатывать ответные меры по принципу "несопоставимого ущерба", который понесёт молдавская сторона в случае неадекватных действий.
Страны Центральной Азии также представляют особенный интерес. Кризисная ситуация в Афганистане может стать стартовой позицией для более активного вовлечения России в вопросы безопасности и, что немаловажно, евразийской интеграции региона. Особенно это касается Узбекистана, который пока не является членом ЕАЭС. Наконец, необходимо укрепление позиций в Нагорном Карабахе. У Азербайджана, конечно, есть собственное видение развития ситуации, но Москва должна следовать собственной стратегии.