Кто-то в верхах очень испугался: ЦБ начал охоту на Глазьева не просто так

Не будем делать невинные глаза и говорить, что Россия – страна, начисто лишенная цензуры. У нас обычное государство – почти всё говорить можно, но что-то запрещено негласно, что-то юридически. Везде свои больные точки и запретные темы: на Западе поменьше (хотя с наступлением гипертолерантности ситуация меняется), на Востоке побольше. Мы, как обычно, между.

Но этими больными точками обычно являются какие-то глубинные этические вопросы – будь то память об исторических событиях, пресечение дискриминации в современном мире, защита святынь. Со многим можно не соглашаться, но причины таких ограничений свободы слова, в принципе, понятны.

Но Центробанк России перешёл на новый уровень.

"Стабилизация валютного курса" (выражение, запрещённое Центробанком)

Доктор наук, бывший министр внешних экономических связей России Сергей Юрьевич Глазьев – министр Евразийской экономической комиссии (ЕЭК). Этот пост он занял после того как девять лет был советником президента – на этот пост академика назначил Владимир Путин сразу после своей инаугурации в 2012 году. Также Глазьев занимал пост председателя Комитета по экономической политике и предпринимательству Госдумы в успешные 2000-2002 годы, когда Россия оправлялась от девяностых и начинала бурный рост "сытых нулевых". На фоне коллег – правительственных экономистов гарвардского толка – высказывания Сергея Юрьевича всегда звучали диссонансом.

Достаточно вспомнить, что как политик федерального уровня он стал известен в Конгрессе русских общин – партии с вызывающим по современным меркам названием. Глазьев выступает против хранения русских денег за рубежом, за финансирование отечественной промышленности, за стабильный обменный курс рубля, за снижение стоимости кредитов. Удивительно ли, что под санкции США экономист попал уже на следующий день после крымского референдума, тогда как его коллеги из Минфина, Минэкономики, Центробанка обласканы западными наградами и поощрениями.

22 апреля стало известно, что Центробанк официально попросил Министерство экономического развития заткнуть Сергею Глазьеву рот. Потому что он говорит не то, что хотелось бы слышать Эльвире Набиуллиной. Просьба "рассмотреть целесообразность проработки оптимизации коммуникационной деятельности" крупнейшего экономиста – это абсолютно из ряда вон выходящая вещь, хамство федерального уровня с отягчающими обстоятельствами.

Центробанку сильно не понравилось, что в числе мер по стабилизации экономики после нефтяного и коронавирусного шоков в презентации ЕЭК указана следующая:

Стабилизация обменных курсов национальных валют, неконтролируемая девальвация которых дезорганизует взаимную торговлю и подрывает совместные инвестиции. Следует принять общепринятые в мировой практике меры по нейтрализации атак валютных спекулянтов, использующих колебания нефтяных цен для манипулирования курсом рубля. С целью ограничения вывоза капитала за рубеж можно ввести налог на неторговые валютообменные операции, сборы от которого использовать в общих целях.

О-па. Похоже, Сергей Юрьевич покусился на святое. Обожающая зарубежные поездки Эльвира Набиуллина не раз сообщала городу и миру, что валютные курсы вообще не должны волновать жителей России, им важна исключительно четырёхпроцентная инфляция. Похоже, в её воображении мы уже производим всё необходимое. В реальности же – ждём, когда китайские мастерицы пошьют нам ещё медицинских масочек.

Ларчик просто открывается

Встаёт вопрос: а почему Набиуллина так нервно реагирует на слова Глазьева? "Раскачивает лодку"? Полноте, об этой презентации почти никто не слышал, в новостях о ней не писали, рядовой зритель "России 1" или RT закрыл бы эту презентацию на первой же странице. Нет, не народные волнения беспокоят Центробанк. Кому же тогда мешают высказывания министра виртуального межгосударственного образования, тоже не обласканного средствами массовой информации?

Ответ напрашивается – кто-то очень боится, что выводы Глазьева попадут на стол президенту. Отсюда и прекрасные выражения в обращении, например:

"Информация содержит ряд неточностей и искажений, что представляется недопустимым в текущих условиях рыночной волатильности, несёт репутационные риски для совместных мер правительства и Банка России".

Эльвира Набиуллина считает, что жителей России не должны волновать валютные курсы. Фото: Евгений Разумный/Ведомости/ТАСС

Чур вас, болезные, после того как мэр Москвы потребовал обложить всю Россию qr-кодами и всё равно сохранил свою должность, о репутации властных органов речь вообще не идёт! Нет, другие вещи волнуют Центробанк.

В самом деле, плавающий валютный курс с "таргетированием инфляции" создаёт невероятные возможности для тех, кто этим плаванием управляет. Скромный инсайдер, за пару дней до факта знающий о решении ЦБ изменить объём закупки валюты или изменить процентные ставки, может практически легально заработать многие миллиарды, при желании даже не рублей. А решений таких Центробанк в год принимает несколько десятков…

Именно страх потери этой потайной калитки, похоже, выражаясь современным языком (что бы ни говорили пуристы, в нём встречаются удивительные находки), "бомбанул" в Центробанке "не по-детски".

Занятно, что Сергей Глазьев до сих пор входит в Национальный финансовый совет, где заседает вместе с Силуановым и Набиуллиной. То есть у них есть все возможности обсудить свои разногласия лично, не прибегая к жалобам в Минэкономики, глава которого Максим Решетников пока что не обладает и десятой долей авторитета высоких недоговорившихся сторон.

Но требование заткнуть Глазьева – больше, чем преступление против свободы слова, это ещё и ошибка. Потому что сработал так называемый "эффект Стрейзанд" – благодаря демаршу ЦБ стало ясно, чего реально боятся западные финансисты. Стабильного, не зависящего от спекулянтов курса рубля и полноценного финансирования русской несырьевой экономики.

Кстати, всё может быть серьёзнее, чем кажется. Некоторые люди очень не любят признавать ошибки, особенно когда кто-то бьёт по их больному месту. Ещё пара таких заявлений – и впору будет выделять Сергею Глазьеву персональную охрану.